Если вы мечтаете рисовать, но боитесь сделать первый шаг к своей мечте, попробуйте выполнить небольшой практикум.

Для начала – немного вдохновляющей теории. Я преподаю живопись студентам, детям, взрослым – всем желающим. Могу зарядить годовой курс с углубленным изучением рисунка и перспективы, могу преподать «курсик» на тему рисования чего–то конкретного. Например, цветов или пейзажа.

Знали бы мои профессора, чем я занимаюсь, их возмущению не было бы предела :)

Даже не возмущению, а молчаливому презрению: «Как так можно?! Что значит: «Курсик по рисованию пейзажа»? Можно только так, как мы вас учили, как учили нас – и никак иначе».

Сначала кубик, потом шар, потом натюрморт из простых предметов. Потом части лица, голова и только потом фигура. Одной только живописи натюрморта нужно уделить не меньше года, чтобы перейти к пейзажу. Акварелью тоже нужно заниматься не меньше года, чтобы перейти к маслу. Так учит нас старая школа, отработанная годами, десятилетиями, если не столетиями.

До конца доходят не все. Многие заканчивают институт и больше никогда не берутся за кисть. Ну так что же? Не всем дано. Тем более, сейчас в моду все больше входят новые веяния: дизайн, веб–дизайн – все туда идут. А старая школа забывается. Обидно, когда талантливый человек – и не художник, но рынок диктует свои условия.

Рынок диктует свое. Эта фраза из уст наших профессоров звучала безнадежно, как приговор. Так ли это плохо? Рынок – это люди. Их что-то цепляет, а что-то перестает быть актуальным. Может быть, стоит прислушаться: что же он диктует на самом деле? И обнулить настройки, перевернуть песочные часы, чтобы узреть клад под вековыми догмами.

Высокий уровень традиционной школы живописи не вызывает у меня сомнений. Но если попробовать оттолкнуться не от старых традиций, а от жажды человеческой души?

Я стала задумываться об этом, когда начала преподавать детям. Своих студентов я тоже называю детьми. Велика ли разница между ними? Тем не менее, она есть. Причем, не столько в возрасте, сколько в самой системе, которая предлагает детям одно, а студентам – другое.

Основные отличия

• С желанием ребенка рисовать нужно обращаться как с хрупким предметом. И чем сильнее желание, тем бережней нужно его нести. Не вести ребенка за собой, а ходить за ним. Это не значит, что учитель должен идти на поводу у ребенка. Просто он должен быть хвостом корабля, а не носом.
  Его задача заключается в том, чтобы ребенок удивлялся тому, что он может сделать, а не с пиететом смотрел на недосягаемого учителя, осознавая отделяющую их дистанцию. Ребенку не нужны звезды с неба, он сам хочет быть звездочкой.
  Студенту академическая школа предлагает именно ведение за собой. По другому и быть не может, потому что она транслирует многовековой опыт в весьма сжатые сроки, чтобы человеку не приходилось изобретать велосипед. Ни профессор, ни студент не хотят ждать, пока оно само дойдет. Как в школе учат формулы, открытые состоявшимися учеными, так и тут – студенту сообщают знание, открытое маститыми художниками.

• Дети занимаются рисованием как хобби. Они сами попросили родителей привести их в кружок рисования. Если им что–то не понравится, они просто расхотят заниматься в этом кружке.
  Студент выбрал рисование как профессию. Он «попал» на ближайшие пять лет и никуда от вас не денется (если его, не дай Бог, не выгоняет за неуспеваемость). Студента можно прессовать двойками, угрозами пересдачи и отчисления. Выбрав институт, учителей он уже не выбирает. Хорошо, если с этим повезет, но так бывает не всегда. Таким образом, вся ответственность за результат институтского обучения – только на нем.

Поэтому...

С детьми нянчатся не только из любви к ним, но и потому, что дети ежедневно сами принимают решение рисовать или не рисовать. Их не заставишь, чаще наоборот. Родитель видит, что его ребенок далек от Микеланджело, и опускает руки, не хочет возиться с «безнадежным». Даже коммерческая сторона вопроса не способна его мотивировать.

В искусстве, как в спорте: либо ты олимпийский чемпион, либо учитель физкультуры в школе. Либо ты Херст, Ротко или Бенкси, либо школьный учитель рисования. Золотая середина в нашем деле – не факт. Можно, конечно, заниматься росписями храмов, ресторанов и общественных зданий, иллюстрацией, графикой и портретами, но все эти искусства постепенно отписываются веку минувшему. Им на смену приходят высокие технологии, автоматически выдающие весьма достойные результаты. Значит, не стоит и вкладываться в ремесло, которое стоит на грани вымирания.

Студент может изменить это решение только с ущербом для себя. Он может бунтовать, но цена этого бунта – отсутствие высшего образования.

– Может быть, это правильно? – скажет кто–то. – Институт – это путевка во взрослую жизнь. Да, ответственность, стресс, но ведь в жизни почти всегда так. Взрослым быть еще труднее. Потом будет семья, дети, придется брать ответственность не только за себя, но и за них.

Конечно, все так. Но до каких пор мы будем отождествлять опыт с количеством синяков? Не затем ли человечество эволюционировало, чтобы нашим детям не пришлось изобретать колесо? Может быть, взрослея, мы по этой причине боимся признаться в своем незнании каких-то вопросов?

Зачастую, когда нужно нарисовать что-нибудь простое, схему проезда или фасон платья, мы первым делом начинаем оправдываться: мол, я не художник, последний раз рисовал в школе, и оценки у меня были не очень. Однако, подсчитывая сдачу в магазине, мы не переживаем, что мы – не математики. И школьные оценки не дают продавцу права обсчитать нас. Когда мы учим уроки с детьми, не говорим: я – не учитель. Когда готовим еду, не говорим: я – не повар. Почему же так страшно рисовать?

В этом случае главным показателем профессионализма педагога должна быть эмпатия. В системе образования ставка делается на дисциплину. Она тоже важна, но надо  правильно расставить приоритеты. Дисциплина не должна становиться самоцелью. Она может быть полезной для достижения результата, но по возможности лучше заменить ее на личную мотивацию.

Не существует жестких требований «как надо рисовать». Рынок не жалует вниманием Шишкина, Айвазовского и сюжетные картины вроде «Бурлаки на Волге» или «Сватовство майора», написанные тем способом, которому нас учат в институтах.

Современный художник выражается не в технике. Владение ею сделает вам честь, но она вторична. Куда важнее смотреть на мир так, будто живешь однажды. Видеть в нем парадоксы и делиться впечатлениями.

Не обязательно ограничивать себя плоскостью бумаги, можно выходить за рамки – делать декупажи, аппликации, оригами, лепить скульптуры, рисовать мультики, устраивать акции. В конце концов, писать сценарии. Все тоже самое можно делать на холсте.

Для художника НЕ обязательно:

• рисовать кувшин;
• с раннего детства ходить в художественную студию;
• заканчивать художественный институт;
• родиться в семье художников;
• рисовать каждый день, ни дня без строчки;
• быть странным;
• пить, курить, питаться кофе, не спать по ночам и вести богемный образ жизни.

Чтобы стать художником, важно делать следующее:

• не бойтесь, просто начните;
• интересуйтесь творчеством и биографиями успешных художников, но не сравнивайте себя с ними;
• знайте, что рисовать умеют все, кто имеет желание;
• ничего не происходит по взмаху волшебной палочки, талант нужно взращивать, как росток, который лишь спустя годы превращается в могучее дерево;
• даже росток прекрасен;
• не ставьте себя в зависимость от мнения зевак – в отличие от вас, они даже не попробовали;
• рисуйте для себя, а не ради чужой похвалы;
• учитесь, берите мастер–классы, экспериментируйте, фиксируйте приобретенный опыт и не останавливайтесь на достигнутом.

Как выбрать учителя?

Помню ироничное утверждение наших профессоров: «Вкус нужно прививать насильственно». Я и сейчас готова с ним согласиться. Знаете, почему? Потому что плохое всегда легче выбрать. Оно всегда под рукой.

Легче написать или нарисовать что–то вульгарное и примитивное, чем что–то со вкусом. Скульптор должен отсечь от мраморной глыбы все лишнее, чтобы «достать» оттуда скульптуру. Перед художником – белый лист, и он должен себя ограничить, чтобы не нарисовать лишнего.

Бумага не все стерпит. Нужно определиться с рисунком и композицией, расставить смысловые приоритеты, определить камертоны светов, теней и цветовой палитры. И только после этого приступать к работе.

Искусство учителя в том, чтобы преподнести материал тем способом, который позволит взять из него хорошее. И как же я ликую, когда мои ученицы просят своих родителей, Деда Мороза и св. Николая дарить им краски на День рожденья, на Новый год и на Рождество!

Кстати, о некоторых новых художественных материалах я узнаю только от своих студентов. И при этом не боюсь признать, что я чего–то не знаю. Мы все чего–то не знаем, затем мы и нужны друг другу.

Продолжение

Прошли те времена, когда учитель = авторитет, а ученик = последователь. Эффективное обучение возможно только во взаимодействии. Я постоянно видоизменяю курс, прислушиваюсь к своим студентам и формирую продолжение курса, принимая во внимание их отзывы.

Это не означает идти на поводу у аудитории и удовлетворять ее капризы. Это значит, давать те знания, которые дадут плоды. Не всегда плодами является победа на живописном конкурсе. Иногда это необходимая релаксация, поиски ответов не только живописных, но и психологических.

Вот отзывы некоторых моих учеников:

***
Если я не уверена, что сделаю что–то отлично, я не делаю это вовсе. Знаю заранее, что не умею рисовать, а еще знаю, что мой рисунок никто не увидит и не осудит и прочее. Значит, я могу отбросить все свои страхи и комплексы и сделать как получится – это знание будто освобождает меня.

***
Рисование  – это единственное занятие, во время которого я не думаю ни о чем, кроме процесса. Голова отдыхает от больных мыслей, будто выздоравливаешь.

***
Процесс раскрашивания как будто вводит в транс, и ты, сфокусировавшись на какой–то пришедшей в голову мысли, сама того не осознавая, находишь ответ. Или начинаешь по–другому смотреть на что–то. Можно параллельно слушать какую–то лекцию – так она хорошо воспринимается и запоминается.

Процесс раскрашивания – каким презренным считался он в наших профессиональных кругах. В детской студии не поощрялись «разукрашки», потому что это не творчество.

В институте, на занятиях станковой живописью, раскрашивание было ругательным словом. Нужно было, чтобы читалась форма, было внимание к освещению, глубокие тени, сияющие блики и звенящие рефлексы. Декоративный (плоский) подход считался лубочным и низкопробным.

Может быть, с точки зрения реалистической живописи, так оно и есть. Отчасти, я даже согласна с тем, что детям лучше рисовать от себя, чем копировать мультипликационных героев, но нельзя же мерить все одной меркой.

Это более декоративный подход:

Человек, который любит разукрашивать, талантливо и усидчиво выполнит перегородчатую эмаль, финифть, аппликацию, декупаж и декоративную роспись. Художников-примитивистов и мастеров народных помыслов тоже можно уличить в страсти к разукрашиванию.

Человеку, любящему плоские изображения легче развить в себе графика, чем живописца. Что в этом плохого? И это я перечислила только профессиональные выходы данного стиля. А где же психологические – спросите вы? А вот!

Порой мы сталкиваемся с проигрышными ситуациями, которые заставляют нас фиксировать поражения. Бывают периоды, когда поражения следуют одно за другим, воспитывая в нас комплекс неудачника. Какое–то время мы им сопротивляемся, потом стараемся смириться и умерить ожидания. Потом и вовсе учимся ожидать худшего, ошибочно полагая, что таким способом защитим себя от разочарований.

Хорошо, если получится умерить ожидания от жизни. Плохо, когда мы снижаем планку ожиданий от себя и говорим: «У меня все равно не получится, не стоит и браться».

Здесь нам на помощь приходит искусство маленьких шагов: нарисовать птичку, цветочек или пейзажик. Ты делаешь это впервые в жизни, еще не придумав уровень соответствия и планку, ниже которой не опускаются. Значит, твой результат превзойдет твои ожидания. И это не будет иметь никакого отношения к твоему бизнесу или проблемам с окружающими.

Один мой наставник говорил: «Сначала ты делаешь картину, а потом картина делает тебя». Это утверждение на сто процентов правильное. И я предлагаю вам попробовать это на себе.

Облака и одуванчики

Предлагаю поэкспериментировать с акварелью и понять, на какие эффекты она способна. Акварель наиболее доступна из профессиональных живописных техник. Тем более, что для пробы пера нам понадобится всего лишь две краски, лист акварельной бумаги, кисть для акварели и капля шампуня, разведенная в ста граммах воды.

Смачиваем водой приклеенный/приколотый к планшету лист акварельной бумаги. Выбираем любой понравившийся цвет. Я выберу синий или зеленый. Выкрашиваем его акварелью так, чтобы сверху был более светлый цвет, сгущающийся к низу. Должна получиться растяжка от светлого к темному. Используем только один цвет. В светлые оттенки добавляем больше воды, в темные – меньше.

Как закончили, берем чистую сухую кисть или отжимаем от воды ту, которой только что пользовались. Макаем ее в шампунь и капаем на наш лист. Заметили эффект? Сделайте несколько таких капель.

Теперь немного посыпьте солью в некоторых местах. Дождитесь, пока бумага высохнет. Смахните соль. Смотрите, что получилось!

На что это похоже? Может быть, это похоже на облака или облетающие одуванчики? Если увидели облака, можете дорисовать в них птичек. Тогда все остальные тоже увидят облака на вашем рисунке. Если увидели одуванчики, дорисуйте им стебли и травинки, тогда одуванчики на листе увидите не только вы.

Такого эффекта не добьешься кистью. Его качество зависит от концентрации шампуня, которую вы можете регулировать. Теперь вы знаете при помощи какого эффекта можно нарисовать фейерверк, пух, свечение, размытие, мех.

Можете попробовать капнуть на мокрую акварель каплю спирта при помощи пипетки или кисточки. Спирт тоже создает свой неповторимый эффект. На что это похоже? Луна? Звезда? Медуза?

Пейзаж с рекой и лесом

Язык акварели – это метафоры. Помните?

Сразу чувствуется палящий зной, стоящий на лугах. Прохлада, которая окутывает тебя, когда попадаешь в лес. «В лесу клубился кафедральный мрак» – и мы сразу представляем себе лучи солнца, пробивающиеся в храм из окон под куполом, в них клубится пыль.

А ведь можно было бы написать так: «Была страшная жара, солнце жгло луговую траву. В лесу было прохладней, солнце пробивалось сквозь листву лучами, в которых летала пыль. Всюду стрекотали насекомые». Это вполне правдивое описание, но непонятно – зачем оно? В нем нет отношения автора к происходящему. Нет интерпретации.

Я хочу показать вам, как метафора может быть применена в живописи. Например, мы говорим: «стена леса», «стекло реки» или «полоса неба». Стена возвышается, стекло блестит, полоса виднеется, именно эти слова являются ключевыми. Чтобы показать стену леса, не нужно прорисовывать в нем все деревья с ветками и листьями. Чтобы показать блеск стекла, не нужно использовать блестки.

Здесь я предложу использовать синие цвета. Пусть это будет голубой и темно–синий. Из материалов, кроме необходимых, нам понадобится шампунь и две кисти: одна для шампуня, другая для акварели. Их не следует мыть в одной банке.

Смачиваем водой верхние 2/3 бумаги. Вверху рисуем светло–голубым полоску неба, затем берем темно–синий и густо закрашиваем им более широкую полосу до того места, где мы закончили смачивать бумагу. Это и будет стена леса.

Подбираем отжатой от воды кистью капли акварели, чтобы они не засохли, и капаем небольшую капельку шампуня на пересечение неба и леса. Это будет солнце, заходящее за эту стену. Еще пару крошечных капелек мы ставим внутри синей полосы. Это солнце, которое пробивается сквозь гущу леса.

Чтобы шампунь не стекал, планшет можно на время положить горизонтально. Чистой, отжатой от воды кистью, протираем облака в небе, придаем им силуэт.

Тем временем вода и шампунь немного размыли нам верхушку леса. В этих местах мы тонкой кисточкой рисуем верхушки деревьев, не более трех или пяти. Пусть это будут ели. В этот момент становиться понятно, что это именно лес, а не просто выкраска. А голубая полоска над ним – не что иное как небо. Размытия – это солнце и облака. Верхушки елей стали тем условным обозначением, которое наполнило смыслом нашу картину.

Теперь светло–синим цветом проводим полосу под лесом. Потом ниже еще одну, более светлую полосу. На полосе под лесом рисуем домик, который превращает полосу в берег. На нижней полосе рисуем лодку с лодочником, которая превращает полосу в реку.

На берегу реки можно нарисовать камыши и их отражение в воде. У лодки тоже есть отражение. Рябь можно изобразить горизонтальными штрихами. Отражения на воде сделают реку блестящей.

Вы можете взять большой лист и большой планшет и экспериментировать с отражением: лес и солнце тоже могут отражаться в воде, а технически это все те же полосы, штрихи и шампунь.

Саморазвитие #рисование