Многие с гордостью называют себя перфекционистами. В словаре сказано, что это люди, убежденные, что во всем можно и достичь лучшего результата.

В патологической форме, предостерегают врачи, перфекционисты уверены, что несовершенный результат работы неприемлем. Или выложусь на 200% или вообще не буду этим заниматься, часто говорят махровые перфекционисты.

Подобные мысли мешают сдвинуться с места и вызывают к жизни демона по имени «Всё или ничего». Демон внушает желание все делать безупречно. Или никак. Излишняя требовательность к себе парализует любые действия.

Предположим, вы мечтаете рисовать акварели — такие красивые, полупрозрачные, легкие. Но внутренний голос загоняет вас в угол вопросами: «Ты помнишь каляки-маляки в своем детском альбоме? С чего ты взял, что в этот раз получится лучше? Может, надо сперва научиться рисовать?» На этом месте уже хочется провалиться сквозь землю. И — да, наверное надо вначале закончить хотя бы курсы живописи, а лучше целую школу. А пока отказаться от задумки и мечтать о картинах время от времени, но не притронуться даже к эскизу.

Демон перфекционизма считает, что медаль по окончании школы должна быть непременно золотой, а диплом — красным. Это он подстегивает выпускника поступать в аспирантуру и защищать одну диссертацию за другой вместо того, чтобы просто счастливо работать по специальности. Тот же страх заставляет получать второе высшее: «Иначе потеряешь конкурентоспособность, вылетишь из обоймы», — шепчет демон. Часто именно страх «Все или ничего» мучает стартапера, заставляя искать проект, которым еще никто никогда не занимался. Рискну предположить, что именно этот демон не просто загнал первооткрывателя Руаля Амундсена в снега Антарктиды, но и заставил там ночевать под открытым небом, чтобы проверить качество снаряжения для полярников.

Девизом перфекциониста является знаменитая фраза: «Можешь не писать — не пиши». Причем следуют ей не графоманы, которых ничто не остановит, а хорошие авторы. И не только в литературе. Прошу одного слушателя курсов написать книгу «Моя Армения» по той же схеме, что и знаменитая Цветаевская «Мой Пушкин». «Не буду, — отвечает, — как я могу состязаться с Мариной Ивановной?» А разве я предлагала соревноваться?

Другой потенциальный писатель настолько интересно рассказывает о трех поколениях своей семьи, в том числе о дедушке, писавшего для журнала «Новой мир» под редакцией Твардовского. Умоляю его написать мемуары. Нет, отказывается. Демон «Все или ничего» отравил его своим ядом. С дедом-писателем тягаться не хочет. Ну что же это такое? Благодаря подобным авторам мне решительно нечего читать перед сном. В магазинах практически отсутствует не великая, а обычная русскоязычная проза, написанная умными людьми. Книгами которых заставлены полки европейских книжных магазинов.

Начинающим творческим личностям постоянно хочется сравнивать себя с великими. Что, кстати, хороший знак. Если помните, Иосиф Бродский считал, что поэт пишет не для современников и даже не для будущих поколений. Он разговаривает с великими из прошлого. То есть Бродский писал для Пушкина, Лермонтова, Шекспира.

Прежде чем сравнивать свои картины с набросками Пикассо, потратьте на занятия рисованием столько же часов, сколько и мастер.

Про Пикассо рассказывают анекдот. Будто бы однажды он рисовал прямо на салфетках в ресторане. Девушка за соседним столиком была поражена результатами и попросила продать один из них. Художник якобы запросил десять тысяч франков. «Как, — возмутилась дама, — вы же нарисовали это всего за три минуты!». «Но я потратил на обучение тысячи часов, мадам», — ответил ей Пикассо.

Как вы думаете, захотела бы мадам купить первые рисунки Пикассо? Боюсь, что нет. Когда ребенок делает первые шаги, разве родитель ругает его за нетвердую походку? Почему же мы настолько требовательны к своим дебютам? Может быть, следует отправить своего демона в отпуск хотя бы на год — пока вы наберетесь мастерства?

Десять тысяч часов

Ученые подсчитали: чтобы стать мастером в любом деле, придется потратить на его изучение и практику как минимум десять тысяч часов. Когда я говорю об этом слушателям моего курса «Пиши легко», у них гаснет огонь в глазах. Недавно я видела книгу под названием «Легко не будет» и подумала: «Интересно, удалось ли автору продать весь тираж?» Мой издатель подсказывает, что книга Бена Хоровица отлично продается, но вот выполняют ли читатели рекомендации автора — вопрос. Большинству нужны «золотые рыбки» и волшебные формулы, а не честный рассказ о том, что дорогу осилит идущий.

К тому же многие успешные люди часто напускают туман и морочат нам головы. Откройте любой глянцевый журнал, и вы найдете в нем истории звезд, знаменитых спортсменов и бизнесменов, звучащих, как волшебные сказки. То ли авторы материалов, то ли сами герои публикаций упускают подробный рассказ о десяти тысячах часов, в течение которых они вкалывали прежде, чем достигли успеха. Часто за кадром остаются провалы и поражения. Так, к примеру, разработчики компании Rovio Entertainment сумели создать популярную игру Angry Birds только с 51-й попытки. Какое счастье, что демон «Все или ничего» им не знаком. Иначе он сжил бы программистов со свету до того, как у миллионов людей появилась возможность стать профессионалами по сбиванию хрюшек.

Восемь лет работы и полсотни неудачных идей понадобилась компании, прежде чем им пришло в голову, какая именно игра нужна широкой аудитории. Причем тут, честно говоря, напрашивается еще и слово «везение», а не только «успех». До появления птичек проекты компании были настолько неудачны с коммерческой точки зрения, что разработчики едва держалась на плаву. Прочтете ли вы об этом в заметке об Angry Birds для глянцевого издания? Вряд ли.

А чего стоят интервью с писателями? К примеру, слова о том, что их герои живут собственной жизнью, а им остается только записывать. В меня уже не раз летели камни за сомнения в честности подобных рассуждений. В этот раз я спрячусь за авторитет Айн Рэнд — автора книги «Атлант расправил плечи».

«Дар писателя — не врожденный талант, и пишет он не потому, что некий внутренний голос диктует ему. — говорит Айд Рэнд в книге «Искусство беллетристики». — вам, вероятно, приходилось слышать, что автор — некое «передающее устройство» для высших сил, избранный за способность слышать их. Вот подобный рассказ: «Я сел, не зная, что собираюсь написать. И вдруг это пришло ко мне. Я слышал, как будто чей-то голос диктовал мне, уверен — голос Бога». Действительно, чувство именно такое. Но чем все же является подобный феномен?

Причина его — случай, который происходит только с теми, кто заслужил его. Писатели, рассуждающие о врожденных литературных способностях, не обязательно лгут. Они просто плохие самоаналитики и наблюдатели. Они не понимают, что позволяет им писать. Писатели такого типа обычно «исписываются» через несколько лет. Таковы, как правило, молодые, «многообещающие» авторы, из года в год повторяющие одно и то же, все менее блестяще и оригинально с каждым разом, и вскоре обнаруживающие, что им не о чем писать. Вдохновение, источник которого им неизвестен, исчезло. Они не представляют, как его вернуть.

В действиях такого писателя больше подражания, чем понимания сути процесса: он интуитивно уловил, как передать на бумаге некие идеалы, чувства, впечатления. Если он обладал достаточно оригинальными наблюдениями, сохраненными в подсознании, его работа могла представлять собой определенную литературную ценность (среди моря бессмысленного вздора). Но однажды он исчерпает запас ранних впечатлений — и ему нечего будет сказать. Такой автор одержим идеей писательства вообще, некоторое время он курсирует по своему подсознанию, не пытаясь анализировать, как приходят к нему идеи, что он с ними делает и почему. Это антагонист любого анализа, рассуждающий о том, что »холодная рассудочность» вредна для вдохновения. Он заявляет, что не может писать, если начнет анализировать, и чувствует, что вдохновение покидает его вообще. (Учитывая его метод, это действительно способно остановить его.)

Но если вы знаете, откуда приходит вдохновение, у вас никогда не закончится материал».

Смею предположить, что вдохновение приходит, как писала невеста Александра Блока на оборотной стороне своих фотографий, «после пережитого», прочитанного, узнанного и загруженного в голову литератора.

Откуда берется успех

Согласно Айн Рэнд и другим творческим личностям с аналитическим складом ума, мы знаем, что успех — это прежде всего большой труд, а не только поцелуй бога и дыхание музы. Успех — это настойчивость и способность падать и снова подниматься столько раз, сколько потребуется. А так же удача. Но разве она не приходит к самым целеустремленным?

Давайте посмотрим, сколько «нет» слышали многие знаменитости, прежде чем достичь успеха. Так обладатель «Оскара» актер и режиссер Владимир Меньшов поступил в школу-студию МХАТ с четвертого раза, Леонид Быков — со второго, Евдокия Германова — с шестого, Евгений Евстигнеев — с седьмого. Причем множество провалов на вступительных экзаменах — совершенно нормальное явление для театральных вузов. Примерно такое же обыденное, как неквалифицированный труд для будущих знаменитостей. Мадонна жарила пончики, Майкл Фассбендер подрабатывал барменом, фотомодель Наталья Водянова продавала овощи, Иван Ургант работал официантом в клубе, Барак Обама — в ларьке с мороженым, Хью Джекман — в супермаркете, Сильвио Берлускони подрабатывал певцом, актриса Ольга Дроздова — садовником, Дима Билан, Бред Питт и Дмитрий Нагиев — грузчиками. Бред Питт еще был шофером и зазывалой. В костюме цыпленка он приглашал детей попробовать наггетсы. Сколько раз будущие звезды ходили на пробы, прежде чем уволились с работы, которая кормила их? Десятки, если не сотни. Вот это целеустремленность.

Главное, наши герои знали, о чем мечтают, и шли напролом. Они совершенствовались, учились, посещали пробы и добились своего, не стесняясь по пути зарабатывать на жизнь и образование тем, что подвернулось под руку. Не боялись быть неидеальными. Окажись на их месте перфекционист, он сгорел бы от стыда. Это же не престижно! Если сразу не взяли, надо забыть о профессии.

Станьте толстокожим

Как задушить в себе перфекциониста? Нужно помнить, что вы живой человек с достоинствами и недостатками. Вы не волшебник, а только учитесь. Оставьте себе право на ошибку.

Речь идет не о жизни и смерти

К счастью, Вторая мировая давно миновала. Однако демон «Все или ничего» по-прежнему преследует многих из нас. Ужас быть недостаточно прекрасным пугает многих в самых прозаических ситуациях. Он появляется даже когда нужно просто выступить с презентацией. Почему-то приходит идея сравнить себя со Стивом Джобсом. После чего пропадает любое желание выступать. Теперь вы не можете произнести и пары слов даже перед собственным отражением в зеркале. Вы отказываетесь проводить презентацию под предлогом того, что вы, дескать, перфекционист и привыкли все делать либо на 100%, либо никак.

Таким вот образом мы отказываемся от своих желаний и надежд. Постепенно мы начинаем бояться даже робких проблесков мечтаний. Ведь они заставят снова вести мучительный внутренний бой. «Знакомо ли вам ощущение, что вас будто поделили на две части?» — спрашивает Фридерик Перлз. Одна требует безупречности во всем и ни шагу назад — и вот мы идем исключительно к красному диплому. Вторая половинка при этом думает примерно следующее: «Хорошо, я уже иду, но вот сегодня живот болит, вчера погода была слишком хорошая, чтобы заниматься, завтра — чемпионат мира по футболу заканчивается, но потом я все выучу и получу диплом, честное слово!» Какая из двух частей обычно побеждает? Та, что нацелилась на красный диплом, или та, что любит футбол? У нас ведь всегда найдутся аргументы сделать все блестяще, но только не сегодня.

Я хочу выступить в защиту половинки, которая предпочитает гулять в хорошую погоду и не любит вкалывать на 100%. Это здоровая часть каждого живого существа. Она оберегает нас от перегрузок, привносит в жизнь немногие минуты счастливого безделья. Она совершенно права: нет никакой необходимости, выступать перед аудиторией так, как это делает Джон Керри. Не нужно писать книги только как Лев Толстой, а рисовать исключительно как Марк Ротко, чьи картины побили все мыслимые рекорды по стоимости. Делайте то, о чем вы мечтаете, но так, как можете сделать только вы.

Более того, «любитель футбола» знает: чтобы отдать, нужно сначала получить, собрать, накопить, взрастить. И каждому помогает накапливать что-то свое. Для меня нет ничего лучше, чем бродить одной по новым городам и слушать через наушники про историю мест, культуру и литературу страны, по которой я путешествую. Других питает спорт, рыбалка, прогулки по лесу. Лучше всего мне думается во время бега. Так я занимаюсь планированием, буквально двигаюсь к своим целям. За каждую пробежку я наговариваю в заметки массу ценных идей, которые приходят во время движения.

Наша счастливая жизнь, радость самовыражения и творчества находятся где-то посередине между абсолютным бездействием и оглушительным успехом. Перфекционист, конечно, скажет, что лучше совсем не танцевать, чем быть десятым лебедем на сцене Большого театра. Давайте посмотрим, что скрывается за его словами.

Страх перфекциониста заключается в том, что ему невыносимо быть недостаточно хорошим в глазах окружающих (а всем, как известно, не угодишь) и в своих собственных. Надо разбираться, чьими именно глазами смотрит на себя перфекционист: первой учительницы, мамы, тёти-академика.

Мы привыкли гордиться стремлением все сделать на 100%, даже если и 30 было бы достаточно. Выходит конфликт с реальностью. Трясущемуся от страха перфекционисту трудно принять, что другим людям все равно угодить сложно. В силу их природной вредности и требовательности (они зачастую те же перфекционисты, только играющие другую роль), а так же потому, что у каждого свои представления и ожидания. И все их нельзя учесть.

Однажды ко мне на семинар пришла женщина, которая внимательно слушала меня, а в середине второго занятия вдруг резко встала и сказала: «Я совершенно не понимаю, как всё, что вы рассказываете, поможет мне научить писать».

Чтобы было понятно: слушательница просидела на первом трехчасовом семинаре и не задала ни одного вопроса. Затем она ушла домой, через день вернулась на второе занятие, и в его середине сделала такое неожиданное заявление.

Я оторопела. Конечно, я тоже хочу всем нравиться, и поэтому выкладываюсь вне зависимости от обстоятельств. Раньше я бы сгорела от стыда и ужасно расстроилась и потерялась. Теперь после десятков и десятков учебных курсов и работы над собственной гордыней, я не придумала ничего лучше, как попросить слушательницу порассуждать немного на тему ее недовольства. «Я программу не читала. Мне вас порекомендовали как преподавателя, который учит писать, но я ждала совершенно другого». Я расхохоталась и извинилась, что не медиум. Слушательница, что показательно, осталась до конца занятий.

Я не стала равнодушной, нет. После каждого тренинга я долго вспоминаю, как он прошел, была ли я достаточно понятной для слушателей. Естественно, я часто собой недовольна, но это не идет ни в какое сравнение с теми придирками, которыми я награждала себя раньше. Просто я разрешила себя быть «достаточно хорошей», а не » самой лучшей». Иногда получается хуже, чем хотелось бы. Я живой человек, и на меня многое влияет, в том числе и сами слушатели. Все группы разные, и от их настроя и участия процесс так же трансформируется, как и от моей подготовки. Если я отмечаю свои промахи, то только для того, чтобы придумать, как в следующий раз избежать их, а не чтобы фигурально выпороть саму себя. Пусть ошибки становятся уроком, а не грузом.

Требовательные и жестокие к себе люди обычно так же требовательны и жестоки к окружающим. И наоборот: если водитель ругает всех подряд, а директор школы презирает троечников, знайте, что ровно так же с ними говорят внутренние голоса.

Причем жестокость проявляется самым неожиданным образом. Например, в тихом голосе. Нет ничего хуже преподавателя, к которому постоянно приходится прислушиваться. Мужа, бубнящего себе под нос и обижающегося, что его мнение не берут в расчет или не понимают.

Мы можем быть гораздо добрее к самим себе.

Упражнения

Упражнение № 1

Запишите три пункта — что вы готовы сделать только на 100% и никак иначе.

Задумайтесь, давно ли вы так решили? Почему именно на 100%, а не на 86%, к примеру?

Что произойдет, если вы выполните работу на 86%? А если всего на 30%?

Что будет, если вы никогда ее не сделаете? Действительно ли кто-то или что-то пострадает или вам только хочется так думать?

Упражнение № 2

Это упражнение позволит понять, кто наградил вас тягой к безупречности.

Вспомните, кто именно говорил вам, что работу следует делать идеально или никак?

Вы по-прежнему так считаете? Что случилось, когда вы выложились не полностью?

Что вам дает отказ от своих желаний под прикрытием «все или ничего»?

Саморазвитие #Самоисследование #Эмоции